Опора-Созидание
«И как этот гаврик все успевает?»– вообще-то эту фразу талантливейший предприниматель, общественник, любимый муж и отец Роман Аранин адресовал Илону Маску. Но как же она подходит ему самому!
Как этот невероятный калининградец все успевает? Он строит фабрику Observer по производству современных инвалидных колясок. А еще выпускает фантастические коляски уровня Rolls-Royce. Реализует социальный проект, равного которому нет в Европе. Оборудует адаптивные пляжи и создает безбарьерную среду в городах России. Встречается с министрами, премьерами, членами Евросоюза. Открывает франшизы. Возглавляет общественную организацию инвалидов «Ковчег». И все это в инвалидном кресле!
Роман Аранин давно стал примером для многих людей. Но кто пример для него? Когда отроется новая фабрика? Какое кредо он исповедует в социальном бизнесе? На эти и другие вопросы Роман ответил в интервью порталу «Новый бизнес».
Три стройки и четверть рынка
Открытие новой фабрики Observer планировалось 1 июля 2020 года. Успеваете?
А знаете, что у нас не одна стройка, а три? Первую уже закончили. В Калининграде «Ковчегу» выделили большое помещение. Убитое насмерть, но расположение удобнейшее: в 50 метрах от регионального Министерства социальной политики, в 30 – от Бюро медико-социальной экспертизы и в 100 – от областной больницы. Уже привели его в порядок, осталось только подъемник запустить. Здесь будет работать пункт выдачи и проката технических средств реабилитации (ТСР) и пункт по трудоустройству инвалидов.
Строительство новой фабрики и реабилитационного центра идет по графику. Осталось поставить 4 витража. В конце июня планируем переносить производственное оборудование, а 1 июля – открытие. Летом пойдет первая продукция.
Это будут электроколяски?
Пока будем специализироваться на электроколясках. Вездеходы и ступенькоходы, на которые мы изначально были ориентированы, можно и в старом помещении выпускать, но их и требуется меньше. А электроколясок нужно минимум 1000 в год, а планируемая мощность фабрики 2500 электроколясок в год. И в старом помещении эти объемы просто невозможны. В новой фабрике на первом этаже 1500 квадратных метров и 1000 – на втором. Работать будут 72 человека, из них 24 – с инвалидностью.
А сколько всего требуется колясокна Россию?
Емкость российского рынка – 10 000 в год. То есть мы займем где-то четверть рынка. Всю технологическую линию электроколясок отработали еще на старых площадях. Уже сейчас доля российских комплектующих 60%. А при выходе на годовую мощность в 2500 колясок начнем делать моторы и редукторы, а возможно, и джойстики, и тогда 95% комплектующих будут отечественными.
Европе – тяжелые, России – легкие
Вот это импортозамещение! Но говорят, что ФСС не закупает у производителей дорогие ТСР, поэтому множество прорывных новинок так и остаются в единичных экземплярах…
Мы поэтому и ушли в массовый сегмент – электроколяски. С вездеходами мы больше нацелены на Европу. Кстати, наши электроколяски, наоборот, не будут востребованы на европейском рынке. Дело в том, что в странах Европы государство компенсирует инвалиду еще и обустройство автомобиля, и переделку его под коляску – делают даже лифт, чтобы заехать в машину. Поэтому там востребованы тяжелые комфортные коляски, в которых можно провести целый день, потом заехать прямо в них в автомобиль и поехать дальше.
А у нас специфика другая. Инвалид вызвал такси, сам он едет в салоне, а коляска – в багажнике. Соответственно, коляска должна быть легкой и складной.
Тем более что наши электроколяски недорогие. В розницу 129 тысяч рублей, через ФСС еще дешевле. Для сравнения немецкие аналоги стоят 180 тысяч, а самые китайские-закитайские – 75 тысяч. И вот их-то как раз мы массово ремонтируем.
Как раз о ремонте: вы запускали франшизу по ремонту колясок, где будут трудоустроены люди с инвалидностью. Эта история работает?
Эта история началась с займа Фонда «Наше будущее» шесть лет назад. На эти средства мы сделали центр дистрибуции запчастей в Калининграде. Это огромный склад, который набит запчастями для абсолютно любой коляски. Открыли франшизы в Липецке, Анапе, Мурманске, Сочи, Краснодаре и на Ямале.
Они очень востребованы. Кроме них больше никто профессионально ремонтом колясок не занимается. И фишка в том, что для инвалидов это абсолютно бесплатно. Мы выполняем ремонт, а ФСС компенсирует стоимость запчастей и услуг. Для ФСС это тоже выгодно: дешевле оплатить ремонт, чем покупать новую коляску.
Круче чем в Японии
А если сравнить наши разработки ТСР и мировые аналоги, мы на каком уровне?
В 2019 году мы участвовали в главной выставке реабилитационной индустрии в Дюссельдорфе с колясками-вездеходами – одна ездит по ступенькам, а другая способна развернуться на пятачке в 60 см. Причем мы их делаем управляемыми наклоном головы, дыханием, подбородком. То есть у человека ничего не работает, кроме головы, наклонил ее – поехал вперед, отклонил – поехал назад. Так у нашего стенда постоянно были люди! Они подходили и удивлялись: «Это сделано в России? Точно?»
До конца лета доработаем коляску-вездеход с вертикализатором. Устал сидеть, нажимаешь на кнопочку – и едешь стоя. Нажал на другую – и перевел себя полностью в горизонтальное положение.
То есть наши разработки круче японских?
Мы точно не отстаем. Наша задача сейчас – придумать такую среднюю коляску… Если пойти по аналогиям, то наши вездеходы – это Rolls-Royce в мире колясок. Наши электроколяски – это что-то вроде KiaCeed. А нужно еще что-то промежуточное типа HyundaiSonata. Это перспектива следующего года.
Если продолжить логику, то отечественные «копейки«– это механические коляски?
Да, они и сейчас выпускаются. Просто для «шейников», как я, не подходят. Нужны только электрические. Причем на Западе «электричек «выдается 50%, а у нас – 5%.
Здорово, что они производятся и разрабатываются дома, в России. А кто их придумывает? Каков процесс появления коляски от идеи до воплощения?
Мы подумали: «если не мы то, кто?» – и открыли свое производство. Сначала использовали шасси от тайваньских колясок, а мой друг Борис Ефимов, гениальный инженер, придумал, как и где разместить двигатель, перенести центр тяжести, и создал совершенно уникальный продукт.
Сейчас у нас целый технический отдел, конструкторское бюро, в котором три инженера. Неделю назад мы с дочерьми пошли на прогулку, долго гуляли, у меня уже батарейка наполовину села. Старшая натерла ногу и говорит, мол, здорово было бы, если бы у коляски была сзади платформа, на которую можно было бы встать и ехать. Это было 10 дней назад, сейчас у меня уже есть два варианта такой платформы. И скоро мы запустим в серию.
«Будем учить людей жить в новом теле»
Вы планировали около фабрики сделать домики для сотрудников с инвалидностью. Расскажите про этот проект.
Один мой сотрудник-колясочник живет с сестрой на пятом этаже хрущевки. Каждый день он спускается, держась за поручень, и едет 40 минут на автобусе до работы. Второй живет с родителями на 2 этаже. Третий с мамой снимают первый этаж, причем на его пенсию, в старом немецком доме.
Есть фонд АНО Агентство «Профко»– потомки тевтонских рыцарей, – я им рассказал эти три истории, сказал: «Вы можете изменить жизнь одного из этих людей». А они выделили деньги сразу на три домика. Потом был грант Евросоюза на 750 тысяч евро – это еще плюс семь домиков. И здесь нас выручил Фонд «Наше будущее», предоставив заем на софинансирование проекта.
Домики почти построены. Три – для сотрудников, а семь – для реабилитационного центра. Это будет очень нетипичный центр. Будем подхватывать инвалидов со свежей травмой со всей страны, сразу после реанимации. Служба сопровождения будет их учить жить в новом теле: как чистить зубы, как готовить, как одеваться, как быть максимально самостоятельными даже в этом сложном положении. На втором этаже фабрики будут массаж, ЛФК, физиотерапия. А еще там будут учить адаптивным профессиям: на токаря ЧПУ, на оператора роботосварщика или на офис-менеджера… Два-три месяца – и мы готовы людей трудоустраивать, и не в богадельню, а на полноценный первичный рынок труда. Один уже приехал, четыре прислали резюме.
В Дюссельдорфе мы просто хотели показать продукцию, а в результате один швейцарец, австриец и несколько немцев тоже собираются к нам, причем даже еще в недостроенный реабилитационный центр!
Это дороже денег
Сейчас формируется реестр социальных предприятий, и вы, наверное, одно из самых известных таковых. Что для вас самое главное в социальном бизнесе?
Есть серьезная социальная проблема. Ты как предприниматель ее переворачиваешь и получаешь бизнес-возможность. Не было пляжей для инвалидов. Плохо. Перевернули проблему – уже шесть пляжей в Калининградском регионе и 26 по России, в том числе на озере Байкал, Севан, острове Русском. Нет доступной среды? Плохо. Переворачиваем, вау – широченный рынок.
Но! Если ты пришел сюда за рублем, то ничего у тебя не получится. Ты должен хотеть что-то изменить в своем городе или стране. Потребность не просто заработать, а сделать большее.
Например, ты убедил областные власти, что нужны ступенькоходы и пандусы. А потом на ступенькоходе, да еще собранном в Калининграде, по этому пандусу спускаешь инвалида, который 10 лет томился в комнате. А потом везешь его на пляж, где все приспособлено, где плавающая коляска… И ты видишь его эмоции и получаешь радость, которую не купишь за деньги. Это дороже денег!
Ваше кредо в бизнесе, во что вы верите?
Я верю, что жизнь прекрасна и что все получится. Недавно появилось чуткое осознание, что надо строить свой мир. Окружать себя хорошими, светлыми людьми, единомышленниками. И жить в замечательном мире, а не брюзжать, что люди не те, время не то. Когда начинаешь не ныть, а работать, и люди будут те, и время.
Еще распространена позиция «нам все должны«…
«Государство нам должно» – это наследие советских времен. У меня другая позиция – «государство – это я», «Россия – это я». Приезжая в Германию или Швецию, я представляю Россию. И стране за меня не стыдно. Я свободно владею английским, учу немецкий, знаю 800 слов на китайском, у меня будет самая красивая фабрика и мега-крутой социальный проект, равного которому в Европе нет. И при этом я не ныл, не считал, что должны. Да, нам помогают. И областной фонд поддержки, и Евросоюз, и тот же Фонд «Наше будущее» давали займы, но это займы – и мы их честно возвращаем!
Вы стали примером для огромного количества людей. А вы на кого равняетесь?
Мега-кумир – это Илон Маск. КАК можно столько всего делать? Революционные ракеты, машины, черепицу, спутники! Мой рабочий день 14 часов в сутки, регламентирована каждая минута, иногда переговоры по телефону я совмещаю с занятиями ЛФК. И я все равно ничего не успеваю! А этот гаврик успевает все!
На одном из мероприятий в Калининграде я познакомился с дедушкой. Он все время, не отрываясь, на меня смотрел, я аж застеснялся. А после схватил меня: «Роман, ты мой брат Манфред в молодости, ты должен с ним познакомиться». Когда он начал рассказывать, я понял, что действительно должен.
Манфред сломал шею, примерно на том же уровне, что и я, в 16 лет. Сейчас ему 73. В Германии у него фабрика 73 000 квадратных метров, где делают лучшие в Европе мочеприемники и катетеры. Напротив фабрики шикарный отель, где все приспособлено для инвалидов. В отеле 400 сотрудников. Вид на Альпы. Бронировать надо за месяц. И лишь на третий день проживания там я понял, что это замаскированный реабилитационный центр для инвалидов. Они там работают, даже пиво сами варят, живут в домиках при отеле. И наши домики мы один в один подглядели у него.
Так что поймите, все ограничения – они только в головах. В мире возможно все, главное – преодолеть барьеры не на улице, а в своих мыслях и чувствах. И я надеюсь, что наша красивая фабрика «подожжет» еще кого-то на новые невероятные свершения!
Фото предоставлено Романом Араниным
Автор: Наталия Гладкая
