Николай Григорьев: русский Иов

На днях в храме Воскресения Христова в Кадашах состоялся день памяти местночтимого святого — новомученика Николая Григорьевича Григорьева, московского купца, прихожанина и благотворителя храма в Кадашах.

Его потомки рассказали о жизненном пути русского христианина – от крепостного крестьянина, через получение личной свободы, упорный труд, позволивший стать выдающимся русским промышленником, потомственным почетным гражданином Москвы, купцом 2-м гильдии и богатейшим человеком, к ограблению коммунистами, голоду, нищете и, наконец, к принятию мученического венца за Христа.

В этот день памяти пришло много людей, Каминный зал Дома священника при Кадашевском храме был полон. Собравшиеся услышали о судьбе замечательного человека – купца и святого, богача и мученика – судьбе человека, похожей на судьбу библейского Иова Многострадального.

Святой Иов тоже был очень богат, имел большую семью, много детей, почет, славу и уважение, помогал людям, почитал Бога, и в нем не нашлось греха, за который его можно было бы так покарать. Но Бог позволил ему в одночасье всего лишиться, сидеть в навозе и проказе, мучительно умирая.

Будущий святой мученик родился 1 декабря 1845 г. в деревне Ратманово Угличского уезда Ярославской губернии в семье крепостных крестьян. В 1855 г. десятилетний Николай стал подмастерьем в одной из колбасных мастерских. Отмена крепостного права в 1861 г. дала свободу крестьянам и молодой человек, получив фамилию Григорьев, отправился в Москву.

Николай был разносчиком пирожков Охотном ряду, но став экономить заработанные деньги, через некоторое время сумел открыть собственное дело – небольшое колбасное производство.

В 1872 г. он женился на дочери своего бывшего хозяина Анне Феофановне Петровой. В семье родилось четверо детей. В 1878 г. Николай Григорьевич купил неработающий колбасный завод около Кадашевского храма. На оборудованном по последнему слову техники «Фабрике колбасно-гастрономических изделий Н.Г. Григорьева» в 1911 году 300 человек, и на ее долю приходилось 43% всей мясной продукции, вырабатываемой в Москве.

Москва была похожа на деревню – москвичи жили в одно-двух этажных домах, каменных деревянных или таких, у которых первый этаж был каменный, а второй деревянный, вода была из колодца, туалет на улице, в центре стояли редкие газовые фонари, дома освещались свечами или керосиновыми лампами. Колбасная фабрика Григорьева была самым оснащенным мясным производством в Москве, а значит и в России – у него было закуплено европейское оборудование, паровые мясорубки там была даже динамо машина, которая вырабатывала электричество для электромашин и освещения.

Перед революцией все дома около храма Воскресения Христова в Кадашах принадлежали Николаю Григорьеву. В одном доме жил он сам, в других жили его рабочие. Подвалы служили для хранения мясной продукции, поэтому их стены были облицованы белой плиткой. Она сохранилась до сих пор — ее видели видели добровольцы Архнадзора, проникшие на территорию строительства комплекса «Пяти столиц» и осмотревшие сохранившиеся здания.

Фабрикант Григорьев постоянно держал связь с родиной, большинство его рабочих были из Ярославской губернии. Когда он женился, то венчаться ездил тоже на родину.

Николай Григорьевич не считал богатство своим, но даром Божиим, который он использовал для помощи людям. Она дарил бедным невестам из своего села приданое. На праздники посылал обозы с подарками для односельчан. Он был крупным меценатом и помогал храмам и, прежде всего, конечно, Кадашевскому храму. Так он сделал самый крупных вклад для строительство каменных лестниц на второй этаж храма, которые существуют до сих пор. Он построил несколько храмов – в своем селе, а так же недалеко от своей дачи в Петровско-Разумовском, на территории современной Тимирязевской академии. Последний был уничтожен коммунистами, но в последние годы на его месте был построен новый храм.

Николай Григорьев всю жизнь был глубоко верующим христианином. Когда в 1911 г. было отпраздновано 50-летие основания фабрики, то торжество началось с благодарения Богу. По сообщению прессы, «в приходском храме была совершена литургия, после которой на фабрику направился крестный ход, где было отслужено благодарственное молебствие с водоосвящением, а помещения фабрики были окроплены святой водой».

По традиции сыновья с женами и детьми жили в отцовском доме. Дети получили прекрасное образование – их учили иностранным языкам, музыке, танцам и светским манерам, сыновья продолжили обучение в Московском коммерческом училище. Все его внуки учились на бухгалтеров. Глава семьи думал о будущем и готовил своих преемников, которые продолжат его дело.

Но в будущем Россию, с большой скоростью набиравшую экономическую мощь, и с той же скоростью забывавшую Бога, ждала катастрофа, а вместе со страной катастрофа уничтожила дело всей жизни купца Николая Григорьевича, подобно тому, как дьявол уничтожил все, что имел святой Иов.

Когда началась революция, никто не верил, что она продлиться долго, и вообще люди не поняли ее масштаба, ведь переворот большевиков произошел только в Петербурге, а в Москве, и, тем более, в провинции, шла относительно нормальная жизнь. Фабрика работала и после февральской революции и после октябрьского переворота. Но со временем проказа социализма расползалась, охватив всю Россию, и через некоторое время фабрику Григорьева конфисковали коммунисты.

Сыновья арестованы, от горя умерла жена, сам он в 75 лет был сослан в Углич. Вслед за своими рабочими, покидавшими Москву, Григорьев вернулся в родную деревню. В городах начинался голод, где найти пищу было трудно, а на земле можно что-то вырастить самому.

Народ, с которым он работал десятки лет, которому всю жизнь помогал, и врагом которого он был объявлен, любил своего благодетеля и, в свою очередь, помогал, чем мог. Но коммунисты под страхом ареста запретили крестьянам оказание Николаю Григорьевичу помощь, когда это не подействовало, и люди помогали тайно, то они поставили около заброшенной избушки, где он жил, стражу.

Без семьи и средств к существованию он приехал умирать в родной дом. Основной причиной ненависти безбожников было то, что он построил храм в селе Сергиевском и они запретили односельчанам помогать мученику Николаю. Умер святой мученик Николай от голода и холода в лесу, на дороге в свой храм.

Как рассказывает правнучка мученика Екатерина Григорьева, тело ее прадеда нашли охотники на опушке леса, по дороге к его храму. Крестьяне тайно похоронили его около храма, который он построил. За это большевики могли расстрелять, но крестьяне не испугались этого. Они выложили гроб кирпичами, и поставили на могиле крест, который какой-то человек украл и поставил на могилу своих родственников, но жители запомнили место могилы.

В 1986 году храм начал восстанавливать отец Виктор (Захаров), ныне архимандрит, настоятель Сергиевской пустыни. Когда отец Виктор приехал восстанавливать храм, то потомки тех людей, которые хоронили Николая Григорьевича и передавали из поколения в поколение память о нем, показали ему место захоронения мученика. Дети рабочих Григорьева помнили и самого святого, как милосердного и заботливого человека. Дочь приказчика Николая Григорьевича рассказывала о святом отцу Виктору: «Приходил к нам старичок, худой, оборванный, босой и просил покушать».

От самого же храма осталась лишь центральная часть. Дело в том, что большевики хотели храм разобрать и построить из его материалов сельсовет. Но это не удалось. Николай Григорьевич старался использовать самые прогрессивные методы строительства, и построил храм с использованием бетона. Поэтому разобрать его на кирпичи было невозможно, и тогда местные власти храм взорвали. Он разваливался на глыбы, которые нельзя было использовать.

В 2000-х годах архимандрит Виктор (Захаров) стал ходатайствовать о канонизации новомученика, и в 2006 году Николай Григорьев был прославлен как местночтимый святой Ярославской епархии.

На встрече настоятель храма Воскресения Христова протоиерей Александр Салтыков рассказал о том, как новый святой заступник Кадашей вернулся через своего потомка в Кадаши и помог в битве против «Пяти столиц»: «Одна из прихожанок увидела молодого человека, который пытался посмотреть, что происходит на стройке. Она спросила его, зачем он это делает? Тот ответил, что он потомок человека, владевшего колбасной фабрикой до революции, которую сейчас разрушают.

Напомним, что в начале 1990–х, московское правительство продало частной фирме Торгпродуктсервис здания и территорию вокруг храма. 10 лет почти ничего не происходило, но в 2002 г. правительство в обход закона дало разрешение на строительство на территории около храма офисного комплекса 6-7-ми этажных зданий под названием «Пять столиц». К 2010 г. проект был готов, и началась его реализация, для чего нужно было снести здания фабрики Григорьева.

Как только начались работы по сносу, приход и общественность встала на защиту старинных зданий и самого храма от варварского разрушения. Началось противостояние, которое получило название «Кадашевская битва»: москвичи перекрывали машинами и своими телами проезд, чтобы не допустить ввоза тяжелой техники, все это снимали теле — и фотокамеры, власть бездействовала, инвестор нанял несколько десятков «чоперов», которые вооружившись черенками от лопат, ждали приказа начать избивать безоружных людей. В этот самый момент и появился в Кадашах потомок купца Григорьева, для того, чтобы увидеть наследие своего предка.

Отец Александр рассказал о том, как он узнал о прославлении новомученика Николая в лике местночтимых святых в Ярославской епархии:
«Это было чудо. Мы собрались в часовне Царств. Мучеников служить молебен – ближе к «театру военных действий» и под стеной фабрики. Тут я почувствовал вдруг, что сзади кто-то стоит. Обернувшись, я увидел красивого молодого человека, высокого, хорошо одетого, культурного вида. Я спросил его, кто он и откуда, потому что было странно, что он попал в эту незаметную часовню во глубине церковного двора. А он говорит скромно и несколько смущенно: «Я правнук Николая Григорьева»… Я от удивления замолчал. Молодой человек добавил: «Кажется, сейчас идет процесс канонизации»… Тут я совсем онемел: «Канонизации? Почему? Как? Кто ведет такое дело»?.. А за стеной шум, доносятся крики… Все было невероятно. Но нужно было служить молебен! И мы на нем уже поминали местно чтимого праведного Николая… Через несколько дней Алексей привел своих родственников — Лидию Александровну и сестру Катю. Катя была похожа на дам начала ХХ века».

Отец Александр предложил приходу служить ежедневные молебны новому небесному покровителю Кадашей. В результате действий добровольцев строительство удалось остановить. Впрочем, как, оказалось, ненадолго, буквально за 3 недели до того, как пишутся эти строки, стало известно, что правительство нового мэра Сергея Собянина вновь решило возвратиться к строительству офисов той же площади 36000 кв. м.

Правнучка мученика Лидия Александровне Григорьева и ее дочь Екатерина поделились историей своей семьи:
– Наша семья до 1980-х годов жила в Кадашах, но о деде мы почти ничего не знали. Только 10 лет назад у нас появилась возможность работать с архивами и получить документы, рассказывающие о его жизни.

За год до того, как мы вернулись в Кадаши, умерла троюродная сестра моего дедушки Клавдия Михайловна, и на похоронах мы встретились с потомками другой линии Григорьевых, с которыми до этого почти не общались. На этой печальной встрече мы рассказали о том, что удалось узнать за 10 лет работы в архивах. На следующий год мой двоюродный брат Алексей сказал, что собирается поехать в Углич на родину Николая Григорьева, и мы встретились, чтобы передать ему документы. Я также спросила его, а были ли он в Кадашах на его фабрике? Получив отрицательный ответ, я сказала, что нужно обязательно туда поехать и посмотреть, пока что-то еще осталось, ведь большинство подобных памятников в центре Москвы снесено.

На следующий день на работе я увидела в топе новостей «Яндекса» информацию о том, что около Кадашей сносят развалины каких-то исторических зданий. И вдруг меня осенило, что это сносят фабрику моего прадеда! Я тут же звоню Алексею и говорю ему: «Поезжай туда срочно!» Он поехал, увидел битву, осмотрел развалины, попал в храм и познакомился с отцом Александром. С этого момента началось наше знакомство с Кадашевским приходом.

В конце встречи отцу Александру был задан вопрос о том, почему же коммунисты не арестовали Николая Григорьевича? Священник ответил, что советская власть ввела категорию «лишенцев», то есть людей, которых лишали гражданских прав и средств к существованию, обрекая его на смерть. Это был изощренный способ мучений человека, поистине дьявольская политика советской власти:
– В нашем храме есть прихожанин, дед которого, священник, имел аналогичную судьбу. У нас в музее висит картина, изображающая, как священника Василия изгоняют из храма такие же «господа», которые гнали Николая Григорьевича. Отец Василий точно также жил в баньке, ему так же было запрещено оказывать помощь, ему девочка тайком носила пищу, он так же зимой бежал из места, где жил, и также зимой замерз на дороге. Они были лишенцы.

Это была дьявольская политика по отношению к людям, особенно к тем, которые много сделали для России. Николай Григорьевич Григорьев, сам выходец из народа, из самой его гущи — из крепостного сословия, все делал для народа. Он был крупным меценатом, многим помогал, и у себя на родине, и в Москве. Именно таких людей и надо было истребить, унизить как можно больше, и уничтожить даже самую память о них. К сожалению, народ, потеряв веру, на это пошел из-за полного непонимания своего блага. Проводилась шоковая политика, а народ был в полной растерянности. Ленинская политика и была на это рассчитана. Достоевский все это предсказывал в своих «Бесах», вложив в уста одного из своих героев примерно такие слова: «Мы будем устраивать судорогу каждые 30 лет».

Строители храмов именуются блаженными, мы поминаем в молитвах «блаженных здателей и ктиторов храма сего». Отец Виктор правильно сделал (когда ходатайствовал о канонизации мч. Николая Григорьева –прим. ред.). Мученик Николай осуществлял огромную помощь нуждающимся, вел социальную деятельность, для которой и нужен капитал, а не для того, чтобы его вывозить за границу. Вспомним сейчас здесь «Пять столиц» (офисный комплекс, с незаконным строительством которого около храма в Кадашах борется приход – прим. ред.). Его хотят построить, продать и вывезти деньги за границу. «Хорошие люди, могут даже захлебнуться чаем», как говориться, но не видно, что они собираются помогать народу. Тот строил храмы — эти разрушают.

Деятельность по помощи своим ближним, вся в совокупности – это подлинно христианская деятельность Николая Григорьевича. Его кончина, конечно, мученическая, установить о ней что-либо точно невозможно, но это не лишает их святости. Великой святости, малой святости – мы не знаем. Но Архимандрит Виктор с владыкой Михеем (архиепископ Ярославский Михей (Хархаров) (1921-2005) – прим. ред.) определили почитать его, как святого. Мы в это включились по промыслу Божию. Если бы здесь все было тихо и спокойно, если бы не было борьбы за храм, то возможно мы не скоро узнали бы о Николае Григорьевиче.

ВИДЕО: протоиерей Александр Салтыков о Николае Григорьеве

Источник: журнал «НЕСКУЧНЫЙ САД»